Сергей Патрушев

Странно это…

Интервью А. Кара-Мурзы вряд ли пройдет незамеченным даже в нынешнем "бурном потоке" разнообразных политических "ток-шоу". И дело здесь не столько в оригинальности аналитических суждений, но в попытке придать известную системность тому набору идей, который обозначается обычно как современный российский либерализм. Сам интервьюируемый склонен представлять эти идеи в качестве результата политологического анализа, элемента политологического знания и потому облекать их в политологическую терминологию. Основанием для подобной процедуры служат рассуждения о принципиальном совпадении / несовпадении политики и политологии, политиков и политологов, призванные доказать, что "это одно и то же". Такая позиция широко распространена среди российских политиков, многие из которых совершенно искренне полагают, что занятие политикой автоматически превращает их в политологов, т.е. в профессиональных исследователей, в представителей политической науки.

Но в нашем случае речь об ином. Действительно, стоит ли напоминать профессиональному академическому философу, что не всякий человек, принимающий решение, - политик (по мнению самого А. Кара-Мурзы, даже партийная работа не является политической: "я пошел … не в политику, но в партию"…) и что не всякий образованный и рефлектирующий политик - исследователь? Нужно ли ему доказывать, что если политик стремится к реализации своей (или чужой) научной концепции, то он делает это не для проверки ее основательности, а как раз потому, что верит в истинность этой концепции и полагает ее руководством к действию? Надо обладать специфическим воображением, чтобы представлять политику полем для верификации научных гипотез, а науку - суммой рецептов, жаждущих практического осуществления. Если такое воображение все же есть и рефлектирующий политик-лекарь желает проверять на гражданах-пациентах свои политологические предположения-рецепты, то удастся ли ему и как исследователю, и как политику следовать принципу "Не навреди!"?

И все же "дуализм" самого А. Кара-Мурзы совершенно обоснован, более того, просто необходим, поскольку создает комфортные и практически неограниченные возможности для разворачивания авторской аргументации. Политико-политологический дуализм позволяет использовать фрагменты научного знания и методологии и, одновременно, апеллировать к ценным (ценностно окрашенным) и сверхценным политическим идеям, к политической неизбежности или целесообразности, к опыту и практике, постулировать реализм и прагматизм, и прочее, и прочее. Как следствие, возникает потребность в систематизации разнородных элементов и идей, в объяснении их истинности или ложности, в разработке направляющих рекомендаций, т.е. во всем том, что предполагает, требует исполнение чрезвычайно важной социально-политической роли, которая А. Кара-Мурзе хорошо известна - и теоретически, и практически. Это - роль идеолога.

Только идеолог будет утверждать, что политическая партия способна консолидировать нацию на основе "возгонки в процессе электоральной конкуренции" представляемого ею группового интереса до общенационального и общегосударственного. Только идеолог может говорить о существовании "определенных общецивилизационных универсалий" и тут же доказывать неизбежность их локализации в зоне, свободной от "шлаков и "отходов" развития". Только идеолог способен не увидеть в формировании зоны мировой бедности и рабства признака общественной патологии, которую, по его же утверждению, призван лечить политик. Только идеолог в состоянии потребовать от политической науки освоить инструменты для сегрегации людей "чистых" от людей "нечистых", дабы эффективнее участвовать в создании пула избранных ("богатых, здоровых и сильных") и пула неизбранных - "как внутри страны, так и за рубежом", а параллельно "задуматься над тем, каким способом можно заставить народы смириться с мыслью о бедности" (а, добавим, каждого третьего гражданина России - с нищетой).

Наконец, только идеологу могло достать, скажем так, смелости обозвать этот суперпроект "универсальной либеральной цивилизацией", а его пропаганду рассматривать как "окультуривание политического поля".

Итак, все это и есть идеология современного российского либерализма?

Если да, то на ум приходят известные слова - "странно это, быть беде".

И да простится мне грех морализаторства. Каюсь, но без морали, только "политологически" мне очень трудно следовать "букве", а главное - духу "универсалистских норм христианско-либеральной культуры".

ВАШ ОТКЛИК!