Иммануэль ВАЛЛЕРСТАЙН

Политика «едва уловимой многосторонности»

«Ястребы» вокруг Джорджа У. Буша[1] убеждены, что Соединенные Штаты Америки находятся в состоянии некоторого упадка в течение по крайней мере последних тридцати лет. Для исправления ситуации они призывают США размять свои военные мускулы, пресечь все претензии на многосторонние консультации с ненадежными и слабыми союзниками и продолжать запугивать как друзей, так и врагов. Тогда Америка снова займет место рулевого истории. Однако вместо этого Ирак стал постоянно растущей дырой, куда утекают человеческие жизни и деньги, традиционные союзники все больше отдаляются, национальная безопасность менее надежна, чем когда-либо прежде, а экономическая мощь продолжает падать. Таким образом, за исключением свержения Саддама Хусейна, «ястребы» добились на мировой арене совершенно противоположных результатов.

Кандидаты в президенты от демократов и даже умеренные республиканцы теперь призывают вернуться к многосторонней внешней политике предыдущей администрации. Они хотят вернуть золотое время Генри Киссинджера, Збигнева Бжезинского, Брента Скоукрофта и Мадлен Олбрайт. Возможна ли эта альтернатива?

Последние тридцать лет каждая администрация от Никсона до Клинтона, включая Рейгана и Буша-отца, проводили одну и ту же основную стратегию — политику, которую я называю «едва уловимой многосторонностью». Эта политика состоит из трех основных компонентов: 1) предложение «партнерства» нашим основным союзникам; 2) жесткое давление с целью «нераспространения» ядерного оружия, 3) убеждение правительств стран Юга [2] , что их экономическое будущее заключается не в управляемом государством «развитии», а в ориентированной на экспорт «глобализации». На каждом из этих направлений были достигнуты лишь частичные успехи.

Рассмотрим каждый из трех названных компонентов. Во-первых, когда обнаружилось, что Соединенные Штаты уже больше не доминируют экономически, а скорее являются одной из частей так называемой триады (США, Западная Европа и Япония/Восточная Азия), каждая из которых конкурентоспособна по отношению к другим, США были вынуждены изменить свои взаимоотношения с союзниками. На место восприятия их как подчиненных пришло стремление к сотрудничеству, как с партнерами. Реальной же целью было торможение любых возникавших идей, связанных с политической независимостью (например, идеи создания европейской армии вне блока НАТО). Соединенные Штаты использовали два основных аргумента для урезонивания союзников. Первый — необходимость иметь общий фронт против Советского Союза. Второй — общий интерес в противостоянии попыткам развивающихся стран Юга реорганизовать мировую экономику в направлении, менее благоприятном для Севера.

Союзники держались вместе, но лишь отчасти. Например, в 1980-е годы европейские лидеры (даже Маргарет Тэтчер), несмотря на протесты США, подписали с Советским Союзом соглашение о газопроводе. Но в целом шаги, предпринимавшиеся союзниками, были неуверенными. В наибольшей степени политическую мощь США подорвал развал Советского Союза, который устранил главнейший эмоциональный аргумент, урезонивавший и Западную Европу, и Восточную Азию. Только тогда Южная Корея смогла проводить по отношению к Северной «политику восходящего солнца» вопреки интересам США. В ответ Соединенные Штаты проталкивали расширение на восток как НАТО, так и Европейского Союза, включая в эти образования страны, которые не имели ни малейшего намерения стать независимыми от Соединенных Штатов и служили помехой для подобных намерений других стран. Стакан наполовину полон [3] .

В деле контроля над распространением ядерного оружия ситуация почти не отличается. Индия и Пакистан стали ядерными державами. Так же, как и Израиль, хотя он никогда не признавал этого, а Соединенные Штаты закрывали на это глаза. То же — и с Южной Африкой, где правительство, проводившее политику апартеида, великодушно свернуло ядерную программу как раз перед передачей власти Африканскому национальному конгрессу. Когда бразильские генералы, казалось, были близки к овладению ядерными программами (Аргентина лишь немного отставала в этом отношении), Соединенные Штаты вдруг стали благоволить демократическим режимам в этих странах. Генералы были отправлены в отставку, а ядерные программы свернуты. Когда Ирак, казалось, приблизился к некоторым результатам, Израиль разбомбил его объекты. Стакан наполовину полон.

В конечном счете, Соединенные Штаты достигли наибольшего успеха в демонтаже программ экономического развития стран Юга. «Вашингтонский консенсус» провозглашал, что мир находится в новой эре глобализации, «которой нет альтернативы». Мировой экономический форум в Давосе объединил мировые элиты под этой программой. Международный валютный фонд (МВФ) и казначейство США просто навязывали ее. Всемирная торговая организация (ВТО) была создана для дальнейшего проталкивания этой программы во множестве регионов. И, принимая во внимание мировой экономический застой и проблемы баланса платежей стран Юга, а также экономический и политический крах коммунистических режимов Центральной и Восточной Европы, большинство стран Юга были урезонены. Стакан полон на три четверти.

Программа глобализации уже начала отходить на задний план в конце 1990-х, еще до того, как Джордж У. Буш стал президентом. Европейцы ввели евро, угрожающий последнему оставшемуся элементу фундаментальной мощи экономики США. Тот факт, что правительство США не стало субъектом дилеммы платежного баланса, соединился с критическим в торговом отношении состоянием доллара, отразившемся на Соединенных Штатах. Финансовый кризис на рубеже 1997 года в Юго-Восточной и Восточной Азии, а затем в России и Бразилии, запятнал блеск глобализации и привел к власти ряд лидеров, представляющих более жесткую линию по отношению к США: Ро Му Хен в Корее, Мегавати Сукарнопутри в Индонезии, Владимир Путин в России, Луис Инасио Лула да Сильва в Бразилии и Нестор Кирхнер в Аргентине. Саддам Хусейн пережил войну в Заливе и стал комом в горле Соединенных Штатов, а для арабского мира — символом продолжающегося сопротивления. Договор в Осло по Израилю/Палестине распался, несмотря на все усилия, приложенные Клинтоном для его реализации. Пока ВТО пыталась делать свою работу, в 1999 году в Сиэтле она столкнулась с серьезной организованной оппозицией, которая затем переросла во Всемирный Общественный Форум (World Social Forum), проходивший в Порто-Алегре.

Таким образом, Соединенные Штаты уже испытывали трудности к тому моменту, когда Верховный Суд признал Джорджа У. Буша избранным Президентом. В начале Буш продолжил международную политику, проводившуюся США от Никсона до Клинтона. Именно это, в конечном счете, и явилось причиной назначения Колина Пауэлла госсекретарем. Но после 11 сентября, Карл Роув и Дик Чейни объединили усилия и убедили Буша в том, что он должен стать «президентом военного времени» и воплощать в жизнь программу «ястребов». Буш так и сделал, и оказалось, что он находится в невыигрышной ситуации, когда невозможно повернуть назад, хотя вся политика по отношению к Ираку больше уже не кажется полезной в электоральном смысле и определенно ничего не достигает в смысле геополитическом.

Те, кто критикует Буша за его «односторонность», вероятно, думают, что всё, что Соединенным Штатам нужно сделать, так это вернуться к политике последних тридцати лет, и стакан снова будет, по крайней мере, наполовину полон. Но это иллюзия. Причина, по которой я называю эту политику «едва уловимой многосторонностью», состоит в том, что Соединенные Штаты никогда в действительности не имели этого в виду. Каждая администрация последних тридцати лет подразумевала, что будет поступать по-своему, по крайней мере, в 95 процентах случаев. И если это не срабатывало, всегда оставалось право действовать, как заблагорассудится. Американская дипломатия была достаточно хороша, так что никто не называл такую политику обманом или блефом. Но в 2003 году — назвали.

Почему Соединенные Штаты не могут просто вернуться к «едва уловимой многосторонности»? Потому что, как только Вашингтон однажды направил свою грубую мощь против союзников, ни одна из прежних трех тактик больше не срабатывает. Несомненно, нужно сохранить партнерские отношения с правительствами ряда стран НАТО. Но ключевые правительства все более настороженно относятся к США. А общественное мнение в других государствах, которые все еще ищут сотрудничества с Соединенными Штатами, отличается от позиции правительств. Посмотрим на Францию. Паскаль Бонифас, директор авторитетного Института международных отношений и стратегии (IRIS), в своей статье в главной консервативной газете «Ле Фигаро» отмечает, что Буш просто усилил политику «многостороннего» Клинтона, и приходит к выводу, что «мы еще не скоро увидим нормализацию отношений между Францией и США». И проамериканский на протяжении многих лет Франсуа Хейсборг из еще более консервативного Фонда стратегических исследований вряд ли настроен более дружелюбно: «Франция была права на протяжении нескольких месяцев,.. полагая, что “старая Европа” собирается прыгнуть в ту же яму, из которой пытаются выбраться американцы, в этот край фантазий». В Германии наиболее популярным действием канцлера Шрёдера за последние годы, когда — поступи канцлер по-другому — и он сам, и его партия могли бы иметь серьезные проблемы, оказалось противостояние Соединенным Штатам. Франция и Германия тотчас объявили о тесной координации своих внешних политик, что определенно не является хорошей новостью для Государственного департамента США. Это представляет собой укрепление идеи европейского ядра внутри Европейского Союза, которое само по себе автономно и поэтому не нуждается в американском руководстве.

Что касается Путина, то он ведет осмотрительную игру, стараясь особенно не раздражать Соединенные Штаты. Но когда дело подходит к развязке, он больше не шагает в ногу с Вашингтоном. Одно из ярких доказательств такой позиции — его явное стремление продолжать помощь Ирану в создании атомной электростанции. Он может списать иракские долги (которые он с трудом собирал), но только в том случае, если получит новые контракты в Ираке. В Испании премьер-министр Хосе Мария Аснар обнаружил, что война в Ираке подрывает электоральные перспективы его партии. А при посещении Великобритании Джордж Буш должен был скрываться и защищаться от британского народа. Он не решился обратиться к Парламенту, потому что боялся публичного разгрома. Не похоже на старые добрые времена. Сравните-ка эту поездку с визитом Рейгана.

По всем направлениям мы движемся к Европе, которая по крайней мере настолько же конкурирует с Соединенными Штатами, насколько и является их союзником. Партнерство? Партнерство против кого? Что касается Восточной Азии, то можно утверждать, что все четыре ее державы — Китай, Япония, Южная Корея и Северная Корея — имеют сомнения относительно друг друга и таят многолетние обиды. И, тем не менее, ни одна из них не является безусловным союзником США, и каждая медленно продвигается ко все более тесному сотрудничеству с остальными тремя. Насколько тесному — еще покажет время, но Восточная Азия переживает подъем и не собирается оставаться на втором месте по отношению к ослабленным Соединенным Штатам, и тут уже не важно, до какой степени «многосторонним» пытается быть Вашингтон.

До 11 сентября многие потенциальные ядерные держававы Юга колебались. Если они создадут бомбу, то рискуют навлечь на себя гнев США (и отчасти Европы). Раньше это была слишком большая цена. И это было совсем не так просто сделать. А сейчас? Любая страна Юга, наблюдавшая за второй иракской войной, могла извлечь из нее один простой урок. Ирак был завоеван не потому, что имел оружие массового поражения, но потому, что его не имел.

 Инициируемые США разговоры о супероружии только заставляют всех думать о том, как защитить себя от Соединенных Штатов, которым они не доверяют. Одна старомодная атомная бомба может заставить Соединенные Штаты серьезно сомневаться. Это стало очевидно в случае с Северной Кореей. Одна маленькая бомба может причинить достаточно разрушений, чтобы сделать превентивный удар США слишком дорогим — дорогим в смысле жизней американцев и готовности общественного мнения Соединенных Штатов оправдать такие потери. И чем больше бомб смогут накопить страны Юга — тем лучше. Соединенные Штаты говорят, что они не доверяют этим странам, и не столько потому, что те могут использовать ядерное оружие против друг друга, сколько потому, что они могут использовать его против США. Но страны Юга, наоборот, считают, что Соединенные Штаты вполне могут использовать это оружие против них (по крайней мере, так называемую мини-бомбу).

Не стоит спорить, кто прав. Факт состоит в том, что страны Юга будут продолжать действовать исходя из этого предположения, и вряд ли они будут более благосклонно настроены к новому «многостороннему» политику, чем сейчас к Джорджу У. Бушу. Бразильские генералы отказались от ядерной программы в 1980-х. Сегодня в Бразилии раздаются несмелые голоса в поддержку возрождения этой программы. Да, Ливия отказалась от попыток сделать бомбу, хотя на самом деле была неспособна создать ее без необходимого квалифицированного персонала. А Иран допускает проведение проверок. Но проверки, как мы знаем, не остановят процесса, пока, по существующим правилам, страна может сделать все необходимое для подготовки территории перед проверкой, а затем денонсировать договор и создать бомбу. В ближайшие десять лет мы можем ожидать, по всей вероятности, появления еще дюжины ядерных держав, вне зависимости от того, кто будет президентом Соединенных Штатов. В целом программа сдерживания распространения ядерного оружия развалилась, и, вероятно, все попытки возродить ее — пустая трата огромных сил. Соединенным Штатам пора научиться жить с этим в принципиально новой ситуации.

В конечном счете, и сама глобализация уже не в моде. Она была уже в большей или меньшей степени похоронена в Канкуне в сентябре 2003 года. Именно там страны Юга (предводительствуемые Бразилией, Индией, Китаем и Южной Африкой) назвали политику свободной торговли блефом. Было заявлено, что свободная торговля должна действовать в обоих направлениях. Если вы хотите, чтобы Юг открыл двери Северу, то и Север должен быть открыт Югу: больше никаких субсидий «северным» производителям, никаких пошлин для сдерживания товаров с Юга. Определенно, страны Севера никогда не хотели, чтобы это случилось: это стало бы политическим динамитом у них дома. Поэтому так называемая «группа 21» и заявила: «Раз так — до свидания!» Встреча в Майами представителей Зоны свободной торговли Америк (Free Trade Area of the Americas — FTAA) избежала канкунского фиаско только потому, что Соединенные Штаты и Бразилия договорились исключить все важные вопросы из повестки дня. Короче говоря, Бразилия победила. Соединенные Штаты могут выкручивать руки Сальвадору для подписания торгового договора, но американских капиталистов на бразильском и аргентинском рынках интересует вовсе не Сальвадор.

Такой подход стал возможен из-за трех факторов. Первый — накопление негативного эффекта от политики МВФ и ВТО по отношению к странам Юга. Второй — ошеломляющее появление мирового «движения движений» — Мирового общественного форума в Порто-Алегре, которое, несмотря на свою крайне свободную структуру и невероятное скопление всевозможных групп, стало главной политической силой мировой системы, реально конкурирующей со своим противником — Мировым экономическим форумом в Давосе. И третий фактор, последний по счету, но не по значению, — продолжающиеся трудности Соединенных Штатов в Ираке, которые связали их ресурсы и политическую энергию до такой степени, что стало невозможно успешно противостоять тому, от чего пахнет все большей глобализацией.

Если завтра правительство США станет «многосторонним», сможет ли оно прийти к договоренности с «группой 21»? Сможет ли оно влиять на FTAA? Вероятно, да, — если оно готово открыть американские (и европейские) границы для потока товаров из Китая, Индии, Бразилии, Южной Африки и всех мелких и более слабых стран Юга. Но ожидает ли кто-нибудь этого всерьез? Клинтон, воинствующий поборник свободной торговли, не ожидал. В любом случае, после Буша цена вопроса резко возросла. Юг больше не будет довольствоваться небольшим увеличением гуманитарной помощи и некоторым снижением цен на лекарства, которые он вынужден закупать. Теперь Юг хочет получить нечто более значимое — изменение структуры мировой экономики для сокращения преимуществ (а возможно, — и жизненного уровня) народов Севера.

Что же могут США сделать для того, чтобы выбраться из той ямы, которую выкопала для американцев политика Буша? Во-первых, американцы должны перестать думать о себе как о величайшей стране в мире и начать думать о себе, как о зрелой стране, в прошлом которой есть и чем гордиться, и о чем сожалеть. Сегодня США являются очень сильной страной в многополярном мире, в котором есть и еще появятся другие сильные страны. Многополярность является положительным явлением, а не опасностью для Соединенных Штатов. США должны решиться вступить в диалог с остальным миром. Дело не в том, что Соединенным Штатам нечего предложить миру, — предложений у них в избытке. Дело в том, что они должны также и получать многое от остального мира. И предлагать они могут только тогда, когда готовы получать.

На практике Соединенные Штаты должны полностью изменить каждую из целей своей международной политики, проводившейся от Никсона до Клинтона. Они должны великодушно принять независимость Западной Европы и Восточной Азии, признав их в политическом отношении равными себе партнерами, имеющими право на создание независимых структур (как в вооруженных силах, так и в текущей политике), в которых у Вашингтона не будет голоса. Соединенные Штаты, конечно, будут стараться отстаивать свои интересы с диалоге с остальным миром, но они должны оставить саму идею о том, что им следует (что они могут) разрушать подобные структуры. И, конечно, Вашингтон должен признать, что поскольку существуют международные законы и нормы, Соединенные Штаты не имеют права претендовать на свободу от них. Как раз наоборот, Соединенные Штаты должны оказывать давление на остальных, чтобы играть по одним правилам.

Распространение ядерного оружия неизбежно, и это не обязательно плохо. На сегодня есть, по крайней мере, восемь ядерных держав и множество претендентов. Путь от единственной ядерной державы к восьми не привел к ядерной войне, и маловероятно, что к войне приведет путь от восьми до двадцати пяти. Можно даже прийти к выводу, что это только сократит вероятность ядерной войны. Можно быть уверенным, что если ядерные державы смогут провести значительное сокращение своих ядерных арсеналов, это будет плюсом для всех. Но государства среднего уровня просто не примут условий, когда у них нет ни одной ядерной бомбы, в то время как у США их тысячи. Бить по голове, появляющейся из-за каменного забора, — такая политика никогда не была умной и полезной. Соединенные Штаты должны прекратить ее. Говорить, что существующие ядерные державы могут поддерживать свои силы на нынешнем уровне или даже наращивать их, в то время как никто другой не может присоединиться к ним, — худшая из всех политик.

Неолиберальная глобализация отжила свое и теперь мертва. В экономической суматохе последующих двадцати лет основной центр накопления капиталов, вероятно, будет все более смещаться в сторону протекционизма. И Юг уже не допустит дальнейшего проникновения в свои владения без ответного проникновения. Мир входит в эру свободной торговли, а не выходит из нее. Экономический кризис 1997 года лучше всех пережила Малайзия, которая открыто отвергла советы МВФ. Соединенным Штатам следует и внутри, и вовне поощрять политику, ведущую к уменьшению, а не к увеличению поляризации (как внутри отдельных стран, так и в международных отношениях на мировой арене). Капиталисты (как американские, так и другие) должны снова стать предпринимателями, то есть подвергаться рискам, пожиная плоды, если они искусны, и принимая потери, если нет.

Гарантирует ли подобный переворот безопасность, здоровье и процветание для США? Тут гарантий быть не может. Но шансов здесь куда больше по сравнению с доктриной Буша или с попыткой возвращения к политике «едва заметной многосторонности», проводившейся от Никсона до Клинтона. Более того, это позволит Соединенным Штатам снова высоко держать голову как стране, которая старается жить в соответствии с провозглашенными идеалами и сталкивается с некоторыми трудностями (которые есть у каждого), пытается содействовать процветанию собственного населения и быть хорошим гражданином мира. Соединенные Штаты когда-то восторгались такой своей ролью. Это может повториться снова.

Редакции Электронного Полиса текст предоставлен Центром постиндустриальных исследований (www.postindustrial.ru).

---

ВАШ ОТКЛИК!