УНИВЕРСАЛЬНЫЕ СРАВНЕНИЯ С ИСПОЛЬЗОВАНИЕМ КОЛИЧЕСТВЕННЫХ МЕТОДОВ АНАЛИЗА

Обзор прецедентов

М.Г. Миронюк, И.Н. Тимофеев, Я.И. Ваславский

МИРОНЮК Михаил Григорьевич, кандидат политических наук, зам. декана факультета политологии МГИМО(У) МИД РФ;
ТИМОФЕЕВ Иван Николаевич, преподаватель кафедры политической теории МГИМО(У) МИД РФ;
ВАСЛАВСКИЙ Ян Ильич, аспирант кафедры сравнительной политологии МГИМО(У) МИД РФ.

Для исследования многообразия однопорядковых (хотя бы формально) явлений, например государств, политических режимов, организаций и т.п., в арсенале современной политологии существует мощный инструмент – универсальные сравнения. Теоретически универсальные сравнения позволяют “объять необъятное” (конечно, при условии соблюдения ряда правил и процедур), однако масштаб таких сравнений неизбежно заставляет исследователя концентрировать внимание на весьма ограниченном числе параметров сравниваемых объектов. В противоположность казусно-ориентированным сравнениям, призванным дать максимум информации о небольшом количестве объектов, при проведении универсальных сравнений мы узнаем немногое обо всем. Добиться этого можно, обращаясь к количественным данным и/или определенным образом кодируя данные качественные. Универсальные сравнения, в которых единицей сравнения выступают государства (политические системы), иногда называют глобальными.

Часто утверждается, что после 1960-х годов, на которые пришелся пик увлечения социальных наук количественными методами, популярность глобальных сравнений упала и лишь частично восстановилась в 1990-е годы благодаря изучению процессов демократизации. Такое утверждение имеет под собой основания, но не следует забывать, что с окончанием бума 1960-х годов глобальные исследования отнюдь не прекратились. В ходе таких исследований были получены интересные результаты, не оценив которые нельзя понять место проекта “Политический атлас современности” в ряду ему подобных.

В настоящем обзоре мы рассмотрим как сугубо “академические” опыты универсальных сравнений, так и проекты, имеющие четко выраженную политическую направленность. Однако начнем с так наз. “больших” (долгосрочных) проектов, пользующихся авторитетом и в политическом, и в академическом сообществе.

“Большие” проекты

Проекты “Полития”

В конце 1960-х годов американские политологи Г.Экстайн и Т.Р.Гурр, занимавшиеся исследованием функционирования политических систем, установили, что эффективность принимаемых политических решений снижает вероятность внутриполитических конфликтов и повышает легитимность политических режимов, тем самым способствуя их устойчивости и долговечности.

Чем же обусловлена эффективность политических решений? Поиски ответа на этот вопрос привели Экстайна к созданию теории конгруэнтности. Согласно этой теории, правительство эффективно в той мере, в какой модели политической власти соответствуют (конгруэнтны) моделям власти социальной. В обществе, где отношения в семье, школе, в экономических и общественных организациях строятся исключительно на авторитарных принципах, не может быть стабильной демократии, и наоборот: там, где получили распространение преимущественно демократические модели социальной власти, невозможен стабильный авторитарный режим.

Для проверки упомянутых гипотез Т.Р.Гурром был организован научный проект “Полития” (Polity), направленный на сбор и анализ данных о политических институтах и режимах государств современного мира. В настоящее время реализуется проект “Полития IV” под руководством М.Маршалла (http://www.cidcm.umd.edu/inscr/polity). Исследования осуществляются организацией под названием Интегрированная сеть изучения социетальных конфликтов на базе Университета Мериленда.

Главная цель исследований в рамках проектов “Полития” – выявление тенденций трансформации политических режимов. Единицами анализа выступают независимые государства с населением не менее 500 тыс. чел. (на момент исследования). В отличие от других аналогичных проектов, увязывающих политическую динамику и перспективы демократизации с экономическими и социальными условиями, “Полития” концентрирует внимание на собственно политических факторах (институтах и структурах) политической динамики. Государства анализируются в достаточно широкой исторической перспективе: временныўе рамки последнего проекта – 1800 – 2003 гг.

Разработчики “Политии” исходят из того, что сравнение будет эффективным, даже если анализу подвергаются лишь формальные институты. Такой подход дает возможность выявлять режимные характеристики, общие для всех изучаемых случаев, и стандартизировать их на уровне количественных показателей. Хронологические рамки исследования позволяют прослеживать долгосрочные тенденции политического развития в масштабах как отдельных стран и регионов, так и мира в целом. Учитываются изменения политических режимов в условиях внешних и внутренних конфликтов (интервенций, восстаний, межэтнических столкновений), т.е. событий, способных сыграть переломную роль в политическом развитии.

Центральной категорией анализа выступает полития, понимаемая как определенное состояние политического режима, которое характеризуется соотношением автократических и демократических черт. Полития оценивается по шкале от -10 (самый высокий уровень автократии) до +10 (самый высокий уровень демократии). Финальный показатель политии рассчитывается исходя из значений двух переменных – демократии и автократии, трактуемых как общий уровень открытости или, соответственно, закрытости политических институтов.

Демократия и автократия, в свою очередь, рассчитываются на основе переменных, описывающих различные черты политического режима. К таким переменным относятся: (1) механизмы рекрутирования исполнительной власти (институциональные процедуры передачи исполнительной власти); (2) уровень конкуренции в процессе рекрутирования исполнительной власти (использование выборных процедур при занятии должностей); (3) степень открытости процесса рекрутирования исполнительной власти (возможность занятия должностей теми, кто не входит в политическую элиту); (4) ограничения в отношении исполнительной власти; (5) механизмы регулирования политического участия (развитость институциональных структур, обеспечивающих выражение интересов на политическом уровне); (6) соревновательность политического участия (доступ в институциональные структуры с целью выражения своих интересов для тех, кто не входит в политическую элиту).

Для каждого изучаемого случая создается отдельный отчет, где указываются обобщенный индекс политии, показатели демократии и автократии, а также показатели по всем перечисленным выше переменным. Индексы политии рассчитываются на каждый год с 1800 г. (для государств, возникших позднее, – с момента обретения независимости) [1] .

Индекс политии является обобщенным показателем, по которому оценивается динамика политических режимов. В графическом изображении политической динамики индекс политии служит основанием для оси Y, а время, исчисляемое в годах, – для оси Х. Колебания индекса политии во времени свидетельствуют о политическом изменении (сдвиг на 1-2 пункта) или политическом транзите (сдвиг на 3 пункта и более).

Помимо общих тенденций, страновые графики фиксируют различные состояния режима, а также исторические события, которые связаны с открытыми конфликтами, конфронтацией, применением насилия. Обозначаются на графиках и даты смены режимов.

Описание страны также включает в себя сведения об исполнительной (фамилия главы государства/правительства, дата и способ избрания, процент полученных голосов), законодательной (количество палат, принцип их комплектования, численность депутатского корпуса, процентное соотношение представленных в палатах фракций) и судебной власти и дату принятия последней конституции. В случае многонациональных государств выделяются национальные меньшинства, находящиеся “под угрозой”. К некоторым отчетам прилагается краткое описание политических режимов (по трем сводным группам переменных – рекрутирование исполнительной власти, ограничения в отношении исполнительной власти и политическая конкуренция).

Проекты “Полития” – выдающееся явление, безусловно заслуживающее уважения. Серьезное достоинство подхода, применяемого их разработчиками, заключается в том, что он открывает возможность анализа разнообразных политических режимов в глобальном масштабе. Используемые переменные отражают характеристики формальных институтов, что позволяет обеспечить непротиворечивость, проверяемость и однозначность выводов. Очевидно, что параметры функционирования таких институтов, как органы исполнительной власти или легислатура, гораздо легче поддаются операционализации, нежели “политическая практика” или “политическая культура”.

Не менее важным достоинством является историческая перспектива исследования. Анализ изменений режимов на протяжении двух столетий дает не только уникальную информацию о циклах и ритмах национальной, региональной и мировой политической динамики, но и делает более объективными возможные выводы. Оценка нынешнего состояния режима, которая нередко несет на себе отпечаток политической конъюнктуры, имеет в проектах “Полития” привязку к долгосрочным тенденциям.

База данных “Политии” содержит богатый и к тому же легкодоступный материал, поэтому ею широко пользуются исследователи во всем мире.

Вместе с тем нельзя не отметить, что заложенная в проекте универсальность оборачивается чрезмерной абстрактностью переменных и выводов. Дихотомия “демократия – автократия” отражает лишь самые общие тенденции и векторы развития. Кроме того, “демократия” и “автократия” – слишком широкие понятия, имеющие множество разновидностей, которые в данном случае учесть просто невозможно.

Проекты “Freedom House”

Неправительственная некоммерческая организация “Freedom House” (http://www.freedomhouse.org) была создана в 1941 г. по инициативе Э.Рузвельт. Первоначально официальной целью “Freedom House” была борьба с идеологией нацизма, однако после начала холодной войны организация переориентировалась на борьбу с наступавшим коммунизмом. В настоящее время “Freedom House” позиционирует себя в качестве “независимой организации, поддерживающей распространение свободы в мире”, “ясного голоса демократии и свободы для всего мира”.

Деятельность “Freedom House” контролируется Советом попечителей, состоящим из представителей бизнеса и профсоюзов, бывших высокопоставленных политических деятелей, исследователей, писателей и журналистов. С сентября 2005 г. главой Совета попечителей является П.Акерман. Помимо Акермана в Совет входят М.Форбс, С.Хантингтон и др. Финансирование “Freedom House” осуществляют фонды братьев Брэдли, С.Скайфи и Дж.Сороса, а также правительство США.

“Свобода в мире” (“Freedom in the World”). В 1950-х годах “Freedom House” приступил к реализации проекта “Баланс свободы”. В 1972 г. данный проект был расширен и получил новое название – “Свобода в мире”. Методологию разработал представитель Вашингтонского университета Р.Гастил. Для ранжирования стран Гастил начал применять рейтинги политических прав и гражданских свобод, подразделяя рассматриваемые государства на “свободные”, “частично свободные” и “несвободные”. Результаты проекта стали публиковаться на ежегодной основе сначала в журнале “Freedom at Issue”, а с 1978 г. – в виде отдельных книг.

Страны ранжируются по шкале от 1 до 7 на базе оценок (от 0 до 4), выставляемых экспертами по 25 вопросам, касающимся различных аспектов реализации в соответствующей стране политических прав и гражданских свобод. Для комплексного анализа и оценки ситуации в отдельных странах привлекаются команды аналитиков и авторитетных научных консультантов. При создании страновых отчетов используются материалы прессы, данные неправительственных организаций, исследовательских центров, социологических опросов.

В методологическом пояснении к проекту отмечается, что установленные “Freedom House” стандарты в области политических прав и гражданских свобод прямо или косвенно зафиксированы во Всеобщей декларации прав человека и “применимы ко всем странам и территориям, независимо от географического положения, этнического или религиозного состава населения, уровня экономического развития”. Не оспаривая огромного значения Декларации, подчеркнем, однако, что она едва ли может выступать в качестве отправного пункта объективного научного анализа, ибо такой подход предполагает сознательное игнорирование исторического контекста, отказ от учета политической, экономической, правовой, социальной и культурной специфики различных стран.

Общепризнанно, что рейтинги, составленные на основе экспертных оценок, всегда несут на себе отпечаток субъективизма. Этот имманентно присущий экспертным технологиям недостаток усугубляется в проекте самой формулировкой вопросов. Так, в секции “Политические права” содержатся, в частности, такие вопросы: “Избирается ли глава государства/правительства на свободных и честных выборах?” “Избираются ли законодатели на свободных и честных выборах?” “Существует ли в стране справедливое избирательное законодательство, равные возможности для ведения предвыборной борьбы, честное голосование и подсчет голосов?” Очевидно, что трактовки “свободы”, “честности” и “справедливости” зависят не только от степени компетентности эксперта, но и от его политических установок и системы ценностей, что чревато необъективностью в оценке ситуации. Не решает проблемы и последующее ранжирование стран. Более того, такое ранжирование, базирующееся на восприятии исследователей без опоры на объективные показатели (экономические, демографические и пр.), может привести (и зачастую приводит) к “идеологизации” рейтинга.

Отмеченные недостатки проекта “Свобода в мире”, по-видимому, объясняются (во всяком случае – частично) тем, что он появился в разгар холодной войны и был адаптирован к условиям биполярного мира. Хотя, по утверждению “Freedom House”, методология проекта периодически пересматривается специальным комитетом, деление государств и территорий на “свободные”, “частично свободные” и “несвободные”, введенное еще Гастилом, осталось без изменения. Но можно ли в наши дни использовать шкалу, разработанную свыше 30 лет назад? Тем более что она разрабатывалась применительно к ситуации противостояния двух систем и была призвана четко обозначить ядро лагеря противника, его сателлитов (“несвободные”) и “сочувствующую” периферию (“частично свободные”).

“Свобода прессы” (“Freedom of the Press”). Проект “Свобода прессы” реализуется с 1980 г. Как и в случае с проектом “Свобода в мире”, при обосновании своих подходов к оценке свободы прессы “Freedom House” ссылается на Всеобщую декларацию прав человека. Главной преградой на пути свободы слова объявляется правительственный контроль над СМИ.

Информацию для проекта собирают зарубежные корреспонденты, а также штат и консультанты самого “Freedom House”. Используются и данные различных международных организаций, занимающихся мониторингом в области прав человека и свободы прессы, отчеты правительств, информация местных и международных СМИ. Факты нарушения свободы прессы для “Freedom House” отслеживают участники Международной сети обмена информацией о состоянии свободы слова (Freedom of Expression Exchange network).

Рейтинг свободы прессы составляется на основе ответов экспертов на 23 вопроса, разделенных на три группы – правовая, политическая и экономическая сфера. Как и в проекте “Свобода в мире”, государства (точнее, их СМИ) квалифицируются в качестве “свободных” (0-30), “частично свободных” (31-60) или “несвободных” (61-100). Общий балл страны по шкале от 0 (лучшая оценка) до 100 (худшая оценка) определяется путем суммирования показателей в трех группах. Числовое выражение результатов проекта призвано облегчить отслеживание кратко-, средне- и долгосрочных тенденций. Вместе с тем в методологическом плане рассматриваемому проекту во многом присущи те же недостатки (как, впрочем, и достоинства), что и проекту “Свобода в мире”.

“Переходные нации” (“Nations in Transit”). Проект “Переходные нации” нацелен на анализ процессов демократической трансформации в 27 странах Центральной и Восточной Европы, а также бывшего СССР. Как отмечают разработчики проекта, в нем оценивается не столько деятельность правительств или законодательных органов, сколько степень реализации прав и свобод индивида. Рейтинги проекта не отражают всей полноты ситуации в каждой отдельно взятой стране, а лишь позволяют делать общие выводы об уровне развития демократии, сопоставлять результаты реформ в разных странах и прослеживать долгосрочные тенденции политического развития. Обзоры публикуются ежегодно с 1995 г.

Уровень демократического развития призвана отражать разработанная “Freedom House” шкала от 1 (наиболее высокий) до 7 (самый низкий) баллов. Минимальный шаг по данной шкале составляет 0,25 балла, причем за один год показатели страны крайне редко меняются более чем на балл. Первоначально “переходные нации” оценивались по двум параметрам – демократичность и верховенство права. С 2004 г. применяется новый, единый набор показателей. Исследуемые страны подразделяются на пять групп: консолидированные демократии (1-2 балла), частично консолидированные демократии (3 балла), переходные или гибридные режимы (4 балла), частично консолидированные авторитарные режимы (5 баллов) и консолидированные авторитарные режимы (6-7 баллов).

Процесс создания рейтингов включает четыре этапа:

1. Авторы отчетов составляют предварительные рейтинги по семи позициям: электоральный процесс, гражданское общество, независимость СМИ, демократичность власти на национальном уровне, демократичность власти на локальном уровне, судебная система и ее независимость, коррупция.

2. Научные консультанты оценивают рейтинги и в случае консенсусного решения о неточности таковых, перерабатывают их.

3. Авторы отчетов рассматривают полученный консультантами результат и, если он отличается от изначального более чем на 0,5 пункта, могут его оспорить.

4. Персонал “Freedom House” осуществляет окончательную редактуру рейтингов, а затем использует их для вынесения общих заключений об уровне демократизации.

Не вызывает сомнений, что выставление оценок в четыре этапа на основе консенсуса способствует снижению уровня субъективизма и предвзятости, свойственных экспертно-ориентированным проектам. Однако оно не в состоянии исключить их полностью. Абстрагирование от статистики, облегчая выявление латентных тенденций, плохо поддающихся измерению и формализации, неизбежно провоцирует субъективизм и повышает вероятность ошибок.

“Страны на перепутье” (“Countries at the Crossroads”). Проект “Страны на перепутье” реализуется с 2004 г. Пока увидели свет всего два его издания. Целью проекта является оценка деятельности правительственных органов 30 стран по четырем позициям: подотчетность власти и влияние общественности, гражданские свободы, верховенство права, антикоррупционные меры и степень транспарентности.

Для составления рейтингов, как и в двух из трех описанных выше проектов, используется шкала от 1 до 7, где 1 – лучшая, а 7 – худшая оценка. Первоначальные оценки выставляют авторы отчетов, затем результаты рассматривают региональные консультанты “Freedom House” и сами сотрудники организации. Последняя имеет право на финальную редактуру рейтингов.

В целом рассматриваемому проекту во многом присущи те же недостатки, что и трем другим проектам “Freedom House” [2] . Прежде всего это касается одномерной шкалы сравнения, не позволяющей учитывать национальную специфику, а также ориентации на экспертные оценки и избирательности в отношении статистических данных, способной обернуться предвзятостью исследования.

Впрочем, издержки экспертных технологий не должны заслонять их важных преимуществ. Компетентный эксперт, основываясь на собственном солидном опыте, в состоянии провести действительно глубокий анализ. Безусловным достоинством этого и многих других проектов “Freedom House” является достаточно подробная матрица анализа. Такая матрица позволяет унифицировать направления исследования и обеспечить их глубину.

Глобальные рейтинги и региональные обзоры “Transparency International”

Неправительственная организация “Transparency International” (TI) является инициатором двух крупных проектов, направленных на измерение уровня коррупции в странах мира, – Индекса восприятия коррупции (ИВК) и Барометра мировой коррупции (http://www.transparency.org). Проекты отличаются друг от друга по методологическим основаниям. ИВК формируется на базе экспертных оценок и “измеряет” главным образом коррупцию в высших эшелонах власти и бизнеса, тогда как Барометр опирается на массовые опросы, которые позволяют фиксировать коррумпированность преимущественно на нижних этажах политической и социальной системы. Это центральное различие задает оригинальный дизайн каждого из упомянутых проектов.

Свою ориентацию на экспертные опросы инициаторы проекта ИВК объясняют тем, что при измерении коррупции статистические данные (например, число уголовных дел или судебных приговоров), как правило, не “работают”. Эти данные, во-первых, не всегда доступны, а во-вторых, отражают не столько реальный уровень коррупции, сколько эффективность работы правоохранительных органов. В этой ситуации единственным надежным источником информации выступают мнения и свидетельства тех, кто непосредственно сталкивается с коррупцией или профессионально занимается ее изучением.

TI прилагает немало усилий к тому, чтобы обеспечить достоверность первичной информации, используемой при составлении ИВК, и валидность итоговых результатов. Согласно установленным требованиям, для включения страны в Индекс необходимо не менее трех источников информации. В 2003 г. ИВК составлялся только для 133 стран, в 2004 г. – для 146, в 2005 г. – для 159. При опросе экспертов применяется, в т.ч., и перекрестная схема: эксперты из стран с переходной экономикой оценивают коррупцию в развитых странах, а эксперты из развитых стран – в переходных.

Поскольку уровень коррупции меняется довольно медленно, в основу ИВК кладутся усредненные данные, собранные за три последних года. Иными словами, ИВК дает представление о текущей ситуации, почти не фокусируясь на происходящих из года в год сдвигах. В связи с этим ИВК едва ли годится для проведения кросстемпоральных сравнений. Наименее надежный в этом смысле показатель – место страны в общем списке, которое может измениться просто потому, что изменился состав стран, включенных в Индекс. Не всегда отражает реальную динамику и повышение/понижение балла страны, так как оно может быть обусловлено корректировкой выборки, методологии и источников информации.

В целом ИВК является относительно надежным инструментом измерения. Однако степень такой надежности одинакова не для всех государств. Баллы и ранги стран, уровень коррупции в которых оценивается на основе небольшого числа источников и которые характеризуются большим разбросом в оценках, могут оказаться не вполне адекватными.

Именно стремление к диверсификации источников информации и побудило экспертов TI разработать новый индекс – Барометр мировой коррупции, который оценивает повседневный коррупционный опыт граждан различных стран, их отношение к коррупции, ориентиры и приоритеты в борьбе с ней. Это исследование проводится с 2003 г. в рамках опроса “Голос народа” Института Гэллапа (http://www.transparency.org.ru/CENTER/c_barometer.asp). При работе над Барометром-2004 было опрошено более 50 тыс. человек из 64 стран мира; Барометр-2005 охватывает уже 70 стран. В рамках опроса респондентам задаются вопросы о влиянии коррупции на различные сферы жизни, в частности на личную и семейную жизнь, экономику, политику, культуру и общественные ценности.

Разнообразие источниковой базы, сочетающей опросы экспертов с опросами общественного мнения, – безусловное достоинство проектов TI. Вместе с тем им присущ и ряд недостатков. В их числе прежде всего следует упомянуть одномерность и одновекторность, которые ограничивают возможность сравнения изучаемых случаев. Кроме того, ориентация проектов на широкие обобщения приводит к пренебрежению спецификой “особых случаев”, не позволяя учитывать разницу между различными типами коррупции.

Индекс человеческого развития [3]

Рейтинг стран по индексу человеческого развития (ИЧР) ежегодно публикуется ООН с 1990 г. (http://hdr.undp.org). Непосредственно составлением рейтинга занимается Программа развития ООН (ПРООН), осуществляющая свою деятельность в 166 странах (при этом в докладе “О развитии человека” за 2005 г. представлен ИЧР для 177 стран). В создании докладов “О развитии человека” принимает участие группа независимых экспертов, которые опираются на другие исследования, проводимые ООН, а также на официальные данные национальных исследовательских центров. Помимо общих докладов регулярно готовятся региональные, национальные и местные доклады о развитии человека. С 2004 г. группу независимых экспертов ПРООН возглавляет К.Уоткинс.

ИЧР является композитным индексом. Он подсчитывается на основании:

– индекса ожидаемой продолжительности жизни (данные для определения этого индекса берутся из официального издания ООН “Перспективы народонаселения мира”);

– индекса образования, который, в свою очередь, рассчитывается исходя из уровня грамотности взрослого населения и совокупного коэффициента поступивших в начальные, средние и высшие учебные заведения (данные о грамотности берутся из национальных переписей населения и сравниваются с показателями, вычисляемыми Институтом статистики ЮНЕСКО; уровень грамотности в развитых странах, которые уже не включают вопрос о грамотности в анкеты переписи населения, приравнивается к 99%; данные о числе поступивших в учебные заведения агрегируются Институтом статистики ЮНЕСКО на основе информации, предоставляемой официальными органами стран);

– индекса ВВП на душу населения по паритету покупательной способности (данные по уровню ВВП на душу населения предоставляются Всемирным Банком).

В соответствии с принятой градацией, ИЧР более 0,8 говорит о высоком уровне развития человеческого потенциала, ИЧР в интервале от 0,5 до 0,8 – о среднем, а ИЧР менее 0,5 – о низком. В докладе “О развитии человека” за 2005 г. зафиксировано 57 стран с высоким уровнем ИЧР (первое место с показателем 0,963 занимает Норвегия), 88 – со средним (к их числу относится и Россия, оказавшаяся на 62-м месте) и 32 – с низким (последнее, 177-е, место занимает Нигер).

Высокий уровень доверия к ООН автоматически делает ИЧР одной из самых авторитетных классификаций, на которую ссылаются в своих работах многие исследователи. И действительно, у него есть ряд бесспорных плюсов. Во-первых, поскольку в его основу положены не субъективные оценки экспертов, а реальные числовые показатели, взятые из официальных источников, он относительно объективен и поддается верификации. Во-вторых, он позволяет сравнивать страны и ранжировать их, имеет удобное выражение в виде сводной таблицы и ежегодно обновляется. В то же время ИЧР не свободен от недостатков. Главный из них, на наш взгляд, заключается в том, что при составлении Индекса не принимаются во внимание политические, политико-психологические и культурные параметры развития страны, подчас имеющие не меньшее значение, чем социально-экономические. Следует также отметить, что та часть информации, которая предоставляется национальными статистическими организациями, не всегда достоверна, так как некоторые правительства сознательно приукрашивают ситуацию в своих странах.

Академические проекты

Типология несоциалистических стран: проект Академии Наук СССР

В 1976 г. были опубликованы результаты одной из наиболее интересных и инновационных разработок советских ученых в области страновых сравнений – многомерная классификация капиталистических стран мира на основе сопоставления данных о различных сторонах их функционирования [Гордон и др. 1976]. Идея построения такой классификации возникла в 1968 г. у Л.А.Гордона, В.Л.Тягуненко и Л.А.Фридмана. В реализации проекта участвовал широкий круг специалистов – математиков, экономистов, социологов. Объектами исследования выступали 85 стран Европы, Северной, Центральной и Южной Америки, Азии, Австралии и Океании, Африки.

Создание классификации капиталистических стран мира осуществлялось в три этапа:

1. Упорядочение изучаемых объектов (стран) по степени увеличения или уменьшения их основных свойств.

2. Типологическое разбиение – разделение совокупности стран на группы, обладающие некоторыми сходствами.

3. Построение классификации.

Для решения этих задач исследователи прибегли к многомерному анализу международной социально-экономической статистики. Была создана база данных, включавшая в себя информацию по следующим семи группам переменных (всего 31 переменная): (1) обобщенные показатели социально-экономического развития (национальный доход на душу населения, накопления на душу населения, доход на одного трудоспособного); (2) отраслевая структура экономики (доля населения в различных секторах экономики – промышленности, сельском хозяйстве, торговле); (3) степень распространения наемного труда; (4) уровень человеческого развития (грамотность, калорийность питания, продолжительность жизни, число студентов, число жителей на одного врача, развитость массовых коммуникаций); (5) технико-экономический уровень производства (потребление энергии и стали на душу населения, число тракторов и автомашин, производство синтетических волокон, протяженность железных дорог, мощность атомных электростанций); (6) роль государства в экономике и степень “милитаризации” народного хозяйства (отношение расходной части бюджета к национальному доходу, отношение военных расходов к национальному доходу, численность вооруженных сил); (7) социально-демографические показатели (доля трудоспособного населения, степень урбанизации, плотность населения). Авторскому коллективу удалось добиться сопоставимости данных по разным странам и регионам, что нередко становится камнем преткновения для подобного рода исследований.

Успешно справился он и с другой серьезной проблемой, вставшей на этапе упорядочения стран относительно друг друга. Понимая, что попытки прямого сопоставления стран по более чем 30 переменным заведомо обречены на провал, а механическое соединение переменных чревато значительными искажениями, и желая избежать субъективизма, неизбежного в случае наделения переменных боўльшим или меньшим весом посредством процедуры экспертного опроса или неких теоретических допущений, авторы прибегли к методу главных компонент. Использование этого метода позволило им свести 31 переменную к нескольким не коррелированным между собой главным компонентам, отражавшим разные стороны существования стран. Смысловое содержание компонент определялось путем расчета нагрузок каждой переменной. На основе полученных компонент были выявлены распределения стран и обозначена их структура.

При решении следующей задачи – создании типологии стран – авторы обратились к кластерному анализу как методу, с помощью которого можно выявлять сходства между изучаемыми объектами независимо от числа переменных и определять принципы дробления объектов (стран) на кластеры по мере увеличения количества последних. Богатый материал, полученный в ходе исследования, дополняли развернутые комментарии относительно группировки стран, их сходств и отличий с учетом тех или иных факторов.

В целом примененный алгоритм исследования представлял собой эффективный инструмент масштабных сравнений как в логике “моментального снимка”, так и в логике изучения динамики структуры стран (при условии обновления базы данных). К числу недостатков проекта относится прежде всего его сфокусированность на социально-экономических переменных и недостаточное внимание к параметрам, характеризующим политические аспекты развития. Но несмотря на это ограничение, а также то, что проект был реализован 30 лет назад, использованные в нем подходы и полученные результаты не утратили своей актуальности. Как бы то ни было, данный проект может рассматриваться в качестве важного прецедента крупномасштабных сравнений.

Проекты Хельсинского университета

Основная исследовательская задача, которую пытаются решить ученые Хельсинского университета под руководством Т.Ванханена [4] , заключается в поиске факторов, которые объясняли бы, почему одни страны оказываются более демократичными, чем другие. При этом исследовательский коллектив исходит из постулата о принципиальной возможности объяснения уровня демократии одним фактором, который не отрицает остальные независимые переменные, но является их общим знаменателем. Этим фактором, по мнению хельсинских ученых, является распределение ресурсов в обществе. Именно на предположении о том, что уровень демократии зависит от степени распределения ресурсов, и базируется центральная идея проекта.

В теоретическом плане данное предположение вытекает из эволюционистской парадигмы изучения политики, включающей в себя допущения о наличии неких образцов человеческого поведения, которые не зависят от национального контекста, и о политической борьбе за власть как форме борьбы за существование, концептуализированной в теории эволюции и естественного отбора Ч.Дарвина. В исследованиях Ванханена и его коллег эти допущения конкретизируются следующим образом. Борьба за власть ведется ради доступа к ресурсам: чем больше власти, тем шире доступ к ограниченным ресурсам. И наоборот, чем больше ресурсов, тем большей властью обладают те, кто ими распоряжается. Отсюда – особая интерпретация дихотомии “автократия vs. демократия”: автократия трактуется как ситуация концентрации ресурсов в руках одной группы, демократия – как ситуация рассредоточения ресурсов. Данная зависимость считается универсальной, т.е. присущей всем государствам.

Демократия и степень демократизации определяются через такие переменные, как конкуренция (C), т.е. процент голосов или мест в парламенте, полученных всеми партиями относительно партии-лидера, и участие (P) – процент голосовавших по отношению к общему числу граждан (в рамках конкретных выборов). На основании этих двух показателей рассчитывается Индекс демократизации (ID), который вычисляется по формуле: ID = (PхC)/100. При этом для демократий вводятся формальные “нижние пределы”: 10% – для P, 30% – для С и 5 – для совокупного ID. Если хотя бы один из таких “пределов” не достигнут, полития не считается демократией. Подобная схема операционализации демократии остается практически неизменной во всех проектах Ванханена [5] .

Что касается распределения ресурсов (как объяснительного феномена), то для его операционализации выбраны переменные, которые могут применяться ко всем изучаемым случаям. Во всех исследованиях, кроме проекта 2000 – 2002 гг., выделяются следующие шесть переменных:

1. Уровень урбанизации (процент городского населения по отношению к населению в целом). Предполагается, что при повышении доли городского населения возрастает диверсификация экономической деятельности и число экономических групп интересов, а значит – и степень распределения ресурсов между различными группами.

2. Процент населения, не вовлеченного в сельскохозяйственную деятельность. Предполагается, что высокая доля несельского населения свидетельствует о более диверсифицированной структуре занятости и, тем самым, о большем распределении ресурсов.

3. Количество студентов на 100 тыс. жителей страны. Данная переменная выступает индикатором распределения интеллектуальных ресурсов. Чем больше доля студентов, тем выше уровень распределения интеллектуальных ресурсов.

4. Процент грамотных относительно общего числа жителей. Переменная используется для измерения распределения базовых и минимально необходимых интеллектуальных ресурсов. Чем выше процент грамотных, тем больше распределены базовые интеллектуальные ресурсы.

5. Доля семейных хозяйств по отношению к другим формам владения сельскохозяйственными угодьями. Чем выше процент семейных хозяйств, тем больше распределены экономические ресурсы.

6. Степень децентрализации несельскохозяйственных экономических ресурсов. Предполагается, что распределение ресурсов прямо пропорционально их децентрализации. Степень децентрализации несельскохозяйственных экономических ресурсов вычисляется на основе нескольких переменных, фиксирующих доли в несельскохозяйственном производстве государственных предприятий, предприятий с иностранным капиталом и частных предприятий, принадлежащих крупным собственникам.

На основе этих переменных строятся промежуточные (секционные) индексы: (а) диверсификации структуры занятости; (б) распределения интеллектуальных ресурсов и (в) распределения экономических ресурсов. Конечный индекс (властных ресурсов) рассчитывается исходя из комбинации секционных.

В проекте “Демократизация в 2000 г.” объяснительные переменные были несколько откорректированы. Доли городского и несельского населения как показатели распределения экономических ресурсов были заменены уровнем ВВП на душу населения. Переменная децентрализации ресурсов стала складываться из показателей уровня бедности, с одной стороны, и концентрации ресурсов в руках меньшинства – с другой. Кроме того, в качестве индикатора интеллектуального потенциала государства был введен показатель национального IQ, отражающий средний уровень интеллектуального потенциала населения.

Перечисленные переменные рассчитываются с 1850 г. (кроме степени децентрализации, рассчитываемой с 1980 г., а также IQ). Предполагается, что более или менее устойчивые отношения между зависимыми и независимыми переменными, сложившиеся в прошлом, можно экстраполировать на будущее и тем самым оценить перспективы демократии в каждой конкретной стране.

Проведенные хельсинскими учеными исследования в целом подтвердили гипотезу о том, что уровень демократизации находится в отношении позитивной корреляции с показателями распределения ресурсов. В рамках последнего проекта степень распределения ресурсов определяла уровень демократизации почти в 70% случаев. Получила подтверждение и основная теоретическая посылка Ванханена: широкое распределение интеллектуальных, экономических и других ресурсов благоприятствует демократии, тогда как их концентрация способствует устойчивости авторитарных режимов.

Несмотря на свои очевидные достоинства, проекты Хельсинского университета не раз критиковались за линейность, однонаправленность и сфокусированность на одной группе факторов, а также за игнорирование уникального исторического и политико-культурного контекста каждого исследуемого случая. Доказав, что уровень демократизации определяется распределением ресурсов, Ванханен и его коллеги не отвечают на вопрос, почему ресурсы в стране А распределяются не так, как в стране Б, а следовательно, почему А демократичнее Б. Не получает объяснения и тот факт, что на определенных этапах истории некоторые страны типа Б оказывались более стабильными демократиями, чем некоторые страны типа А. Для ответа на эти “неудобные вопросы”, возможно, потребуется новый цикл исследований, в котором объясняемым феноменом будет выступать уже распределение ресурсов.

Индекс трансформации Бертельсманна

Основанный в 1977 г. Р.Моном Фонд Бертельсманна – крупнейший в Германии частный фонд, который разрабатывает и курирует проекты, нацеленные на поиск решений актуальных проблем современности. Круг тем, охватываемых проектами Фонда, весьма широк – образование, здравоохранение, экономика и социальные отношения, международные отношения, корпоративная культура, благотворительность, демография. Ежегодно за инновационные подходы к решению общественно важных проблем вручается премия Карла Бертельсманна.

Главный и наиболее цитируемый проект Фонда в области исследования политико-экономических систем мира – Индекс трансформации Бертельсманна (ИТБ) (http://www.bertelsmann-transformation-index.de). Целью проекта является сравнительный анализ уровня развития демократии и рыночной экономики, а также качества политического управления в 119 странах мира. Проект реализуется совместно с Центром исследования прикладной политики, базирующимся в Мюнхене. В работе над проектом участвует междисциплинарная комиссия экспертов, в которую входят представители ведущих исследовательских центров и университетов Германии и Франции.

Результатом проекта являются два обновляемых рейтинга, сочетающие качественные оценки с количественными показателями. ИТБ измеряет уровень развития демократии и рыночной экономики, а также качество государственного управления в каждой из рассматриваемых стран и его динамику за последние пять лет. Полученные данные призваны способствовать совершенствованию стратегий политического управления транс-формационными процессами.

Первый компонент общего Индекса трансформации – “статусный индекс” – должен отражать степень продвижения 119 государств к демократии и рыночной экономике. Показатель каждой страны рассчитывается как среднее арифметическое двух числовых показателей, характеризующих прогресс в области (а) политической и (б) экономической трансформации. Успешность политической трансформации определяется на основе таких критериев, как суверенность, политическое участие, верховенство права, стабильность демократических институтов, политическая и социальная интеграция и др. При анализе экономической трансформации учитываются: уровень социально-экономического развития страны, структура рыночных и конкурентных процессов, валютная и ценовая стабильность, уважение прав частной собственности, уровень всеобщего благосостояния, устойчивость экономической системы и т.д.

Второй компонент – “индекс управления” – оценивает качество управления в стране. Показатель каждой страны подсчитывается исходя из числовых показателей уровня и сложности управления. При определении уровня управления принимаются во внимание: способность политических акторов к маневрированию и достижению консенсуса, ресурсная эффективность, взаимодействие с внешней средой. Сложность управления вычисляется по шести индикаторам: структурные условия, традиции гражданского общества, интенсивность конфликтов, уровень образованности населения, экономические показатели и роль институтов.

Результаты проекта представляются в форме рейтингов, страновых отчетов и так наз. “Атласа трансформации”. Кроме того, на их основе Фонд разрабатывает стратегические рекомендации для лиц, принимающих решения в “своих” странах.

Индекс либеральных институтов: проект Центра изучения демократического управления

Центр изучения демократического управления (The Centre for the Study of Democratic Governance) был создан в октябре 2004 г. Учредителем Центра выступил Университет Иллинойса, а основным спонсором – Р.Клайн (http://www.csdg.uiuc.edu). Свою главную задачу Центр видит в исследовании взаимосвязи между либеральными реформами, национальным контекстом и социально-экономическим развитием государств, в анализе стратегий, способствующих успеху институциональных реформ и консолидации демократии, а также в выявлении индикаторов, которые позволяли бы заранее отслеживать появление факторов, дестабилизирующих развивающиеся страны.

Одно из ключевых направлений решения этой задачи – ежегодный расчет трех индексов: демократии (The Democracy Index), верховенства права (Rule of Law Index) и свободы предпринимательства (The Free Enterprise Index). Индекс демократии включает в себя 13 групп переменных: (1) суверенное представительное государство (наличие демократических институтов, их реальный суверенитет); (2) открытость элиты (требования к кандидатам, партийное и избирательное законодательство, уровень притеснения оппозиционных партий); (3) структура выборов; (4) включенность граждан в электоральный процесс (явка избирателей, критерии гражданства);

(5) свобода выборов (степень притеснения избирателей и влияния на них); (6) честность выборов (равенство голосов, правило большинства и др.);

(7) информационная открытость выборов (свобода слова, собраний и др.); (8) состязательность выборов; (9) потенциал законодательных органов (финансирование, размер, независимость); (10) потенциал бюрократии (расходы на управление, уровень коррупции); (11) ограничения в отношении исполнительной власти (законодательные, гражданские); (12) гражданские традиции (патриотизм, доверие к власти и др.); (13) традиции элит (приверженность демократическим ценностям, терпимость и др.). Индекс верховенства права рассчитывается на основе следующих групп переменных: (1) либеральные ценности в структуре конституции; (2) признание презумпции невиновности, права на открытый и честный судебный процесс, на защиту в суде и т.д., а также наличие справедливого гражданского кодекса и унифицированного коммерческого законодательства; (3) структура судебных институтов (независимость, профессионализм, административный потенциал и др.); (4) набор санкций, к которым могут прибегнуть судебные институты; (5) приверженность ценностям верховенства права. Индекс свободы предпринимательства строится исходя из таких групп переменных, как: (1) законодательное и институциональное обеспечение прав частной собственности; (2) роль государства в экономике (доля государственных расходов и т.п.); (3) финансовая инфраструктура (структура рынка капитала, открытость экономики для иностранного капитала и т.д.); (4) структура рынка труда (степень корпоративности, наличие минимальной ставки заработной платы, профсоюзы, рабочие партии и др.); (5) свобода торговли (тарифы и торговые барьеры); (6) степень приверженности ценностям свободы предпринимательства.

Главная особенность рассматриваемого проекта – комбинирование различных подходов и методов. В ходе составления индексов используются материалы международной статистики (Всемирного Банка, ООН и др.), национальные правовые документы, мониторинг национальных новостных блоков, публикуемых в Интернете, а также экспертные опросы. Собранные данные подвергаются многоуровневому и многомерному статистическому анализу.

Результаты обработки информации, собранной Центром, пока не опубликованы. Не известен и окончательный список исследуемых стран. Охват проблем, а также разнообразие источников информации и методов ее получения представляют несомненный интерес. Вместе с тем подобная широта подхода чревата серьезными трудностями на стадии интерпретации данных. Вопрос о том, как специалисты Центра будут совмещать статистические данные и стандартизированную информацию о национальных законодательствах с субъективными оценками степени приверженности, скажем, “ценностям демократии”, пока не имеет ответа.

Политически ангажированные проекты

Индекс свободы прессы “Репортеров без границ”

Организация “Репортеры без границ” является членом Международной сети обмена информацией о состоянии свободы слова, которая призвана фиксировать нарушения в данной сфере и отстаивать право журналистов, писателей и прочих лиц на свободное самовыражение. В 2005 г. “Репортеры без границ” имели девять национальных секций в Европе, представительства в Японии, Таиланде, Турции, США, Канаде, России и Кот-д’Ивуаре, а также около 130 корреспондентов по всему миру.

Одним из основных продуктов исследовательской деятельности “Репортеров без границ” является ежегодно обновляемый Индекс свободы прессы (Worldwide Press Freedom Index) (http://www.rsf.org/rubrique.php3?id_rubrique=554). В 2005 г. в Индекс были включены 167 стран.

Индекс отражает представления организации о положении дел со свободой прессы в различных странах мира и основывается на результатах заполнения специальных анкет, рассылаемых партнерским организациям (14 групп на пяти континентах) и корреспондентам, а также журналистам, исследователям, юристам и правозащитникам.

Степень свободы прессы в каждом отдельно взятом государстве оценивается по 50 позициям, что позволяет зафиксировать любое нарушение прав журналистов (убийство, тюремное заключение, физическое воздействие и угрозы) и свободы СМИ (цензура, конфискация тиражей, обыски и притеснения), отразить степень безнаказанности лиц, совершающих подобные действия, правовую среду функционирования СМИ (штрафы, государственная монополия, наличие регулирующего органа), поведение властей по отношению к государственным и зарубежным СМИ и основные препятствия на пути свободного распространения информации в Интернете. Во внимание принимается не только позиция властей, но и деятельность вооруженных формирований, подпольных организаций и групп давления, способных оказывать реальное влияние на свободу прессы.

Индекс глобализации: совместный проект компании “A.T.Kearney” и журнала “Foreign Policy”

С 2001 г. одна из старейших в мире консалтинговых компаний “A.T.Kearney” [6] и журнал “Foreign Policy” [7] реализуют совместный проект “Индекс глобализации” (см., напр. http://www.atkearney.com/main.taf?p=5,4,1,116). Главная задача проекта – выявить уровень экономической, политической, технологической и личностной (person-to-person) интеграции в глобализирующийся мир в 62 странах, чье совокупное население составляет 85% от общемирового и которые производят 96% мирового ВВП. Кроме того, начиная с 2005 г. участники проекта пытаются проследить корреляции между степенью интегрированности страны в мировые процессы и расходами на образование, политическими свободами, коррупцией и подверженностью терроризму.

Индекс основан на 12 переменных, разбитых на четыре группы: экономическая интеграция, личные контакты, технологическая включенность (technological connectivity) и политическое участие (political engagement). Экономическая интеграция оценивается через данные о торговле и прямых инвестициях (как в саму страну, так и из нее); личные контакты – через данные о международных поездках и туризме, объеме международной телефонной связи, международных переводах денежных средств; технологическая включенность – через данные о количестве пользователей Интернета, интернет-хостов и безопасных серверов для проведения зашифрованных трансакций; наконец, политическое участие – через данные о членстве страны в международных организациях, ее вкладе (кадровом и финансовом) в миротворческие миссии ООН, а также о ратификации ряда многосторонних соглашений и трансфертных денежных платежах и поступлениях.

Источниками информации при построении индексов служат данные Всемирного банка, Международного валютного фонда, ООН и Международного телекоммуникационного союза.

Индекс экономической свободы Института Катона

Институт Катона, основанный в 1977 г. Э.Крейном, является частной некоммерческой исследовательской организацией. Свое название Институт получил от “Писем Катона” [8] , оказавших значительное влияние на формирование идей, подготовивших почву для Американской революции.

Более 10 лет Институт Катона совместно с канадским Институтом Фрейзера и 50 другими организациями из разных стран мира ежегодно выпускает обзор “Экономическая свобода в мире” (http://www.cato.org/pubs/efw/index.html). Целью проекта является измерение уровня экономической свободы, критериями которой считаются свобода личного выбора, добровольный обмен, свободная конкуренция и безопасность частной собственности.

Для построения Индекса экономической свободы используется совокупность показателей, характеризующих: (1) масштабы государства и государственного участия, (2) правовую среду и защиту прав собственности, (3) доступ к “надежным” деньгам, (4) свободу интеракций с иностранцами и (5) кредитную политику, трудовые отношения и бизнес. Первая группа показателей включает в себя четыре переменные (государственное потребление в процентах от общего потребления, трансферты и субсидии в процентах от ВВП, предприятия с государственным участием и государственные инвестиции в процентах от общего объема инвестиций, предельная ставка налога с учетом порогов применимости); вторая – пять (независимость судебной власти, беспристрастность судов при рассмотрении дел, касающихся компаний и государства, защита интеллектуальной собственности, вмешательство военных, справедливость судебной системы); третья – четыре (рост денежной массы за последние 5 лет, динамика инфляции за последние 5 лет, показатель инфляции за предшествующий исследованию год, свобода операций с иностранной валютой); четвертая – пять (налоги на внешнюю торговлю, нормативные торговые ограничения, размер торгового сектора экономики, соотношение официального обменного курса и курса на черном рынке, ограничения на деятельность фондового рынка);

и, наконец, пятая – четыре (управление кредитными рынками, управление учетными ставками, управление рынком труда и управление бизнесом).

Проведя анализ и присвоив числовые значения данным показателям, авторы исследования составляют сводные справки о каждой стране и формируют рейтинг экономической свободы. Кроме того, в рамках проекта публикуются аналитические материалы.

* * *

В настоящем обзоре мы рассмотрели лишь небольшую часть прецедентов универсальных (глобальных) сравнений: их, конечно, гораздо больше.

Зачем же начинать еще один проект универсальных сравнений? Этот вопрос мы не один раз слышали от наших коллег. И сейчас можем ответить уверенно: мы сравниваем, чтобы лучше понять быстро меняющийся мир, чтобы избавиться от мифов, которые процветают в социальных науках вследствие потери системности (точнее, ее непопулярности) в исследованиях. Глобальные сравнения вряд ли могут полностью изменить ситуацию, но при определенных обстоятельствах они способны сформировать успешные направления поиска.

Индексы и рейтинги – необходимый инструмент универсальных сравнений, позволяющий расположить все объекты исследования в континууме какого-то измеряемого параметра (параметров). Конечно, его нельзя абсолютизировать. Построение индексов и рейтингов есть неизбежное упрощение реальности. Но именно оно позволяет уловить и/или подтвердить тенденции, которые исследователь интуитивно ощущает, но не может верифицировать.

Гордон Л.А. и др. 1976. Типология несоциалистических стран (опыт многомерно-статистического анализа народных хозяйств). М.

Vanhanen T. 1984. The Emergence of Democracy: A Comparative Study of 119 States, 1850 – 1979. Helsinki.

Vanhanen T. 1990. The Process of Democratization: A Comparative Study of 147 States, 1980 – 1988. N.Y.

Vanhanen T. 1997. Prospects of Democracy: A Study of 172 Countries. N.Y.

Vanhanen T. 2003. Democratization: a comparative analysis of 170 countries. L., N.Y.

[1] Эмпирические данные в рамках проекта обновляются два раза в год: в мае корректируются основные индексы, в ноябре фиксируются изменения политических режимов, происшедшие с начала года.

[2] Исследования “Freedom House” не ограничиваются рамками упомянутых проектов. Список работ, опубликованных организацией только за этот год, весьма внушителен: “Advancing the Freedom Agenda: Time for a Recalibration?”; “The Worst of the Worst: The World’s Most Repressive Societies 2005”; “Freedom in Sub-Saharan Africa”; “Freedom in the Americas”; “ Women’s Rights in the Middle East and North Africa” и др.

[3] В написании этого раздела участвовала студентка магистратуры факультета политологии Н.С. Давыдова.

[4] Результаты проектов, осуществленных на базе Хельсинского университета, см. Vanhanen 1984, 1990, 1997, 2003.

[5] В проекте “Демократизация в 2000 г.” при расчете участия во внимание принимались также референдумы. Проведение одного референдума увеличивало уровень участия на 5%, однако для отсечения аномальных случаев предел “вклада” референдумов был ограничен 30%.

[6] Компания была основана в 1926 г. в Чикаго. В Европу “A.T.Kearney” пришла в 1946 г., в Азию – в 1972 г., в Латинскую Америку – в 1994 г., в Африку – в 1999 г. В настоящее время ее отделения действуют в 35 странах мира, включая Россию.

[7] Учрежденный в 1970 г. С.Хантингтоном и У.Д.Мэншелом журнал “Foreign Policy” является одним из ведущих изданий о мировой политике и экономике. Он выходит на английском, арабском, испанском, итальянском, турецком и французском языках и распространяется более чем в 90 странах. Совокупная аудитория журнала, по его собственным оценкам, составляет около 10 млн. человек.

[8] “Письма Катона” – серия газетных эссе Дж.Тренчарда и Т.Гордона о политической свободе.