№ 6 - 2008
От редакции
Представляю номер

Эти строки нашего традиционного представления номера пишутся в японской глубинке, в городке Нисиномия, что приютился в южной части острова Хонсю неподалеку от Кобе. Именно здесь, среди стыдливой роскоши японской осени, проходит конгресс Японской ассоциации политической науки (Нихон сэйдзигаку гаккай). Мне поручено представлять здесь не "Полис", а РАПН – в виде доклада о том, как российские исследователи оценивают хитросплетения японской политики. Дискуссии проходят на фоне острейшей политической борьбы между ЛДП и оппозиционной Демократической партией накануне всеобщих выборов. Что бросается в глаза при общении с японскими коллегами? Во-первых, то, что они остаются восприимчивыми к чужим теориям и исповедуют свои социокультурные ценности как нечто открытое переоценке, а вовсе не как безусловное и константное. Японское политологическое сообщество демонстрирует симбиоз самобытности и адаптивности, избегая говорить о прямом "столкновении цивилизаций". Во-вторых, полтора-два десятилетия назад едва ли было возможно с достаточным основанием говорить о японской школе политических наук как о самостоятельном феномене. Скорее это была школа талантливых эпигонов: японские исследователи в своей массе следовали в русле американской социально-политической мысли и на протяжении четырех десятилетий после войны развивали общественные науки в основном в "парадигме освоения" (выражение А.Д.Богатурова), т.е. заимствовали и копировали американские шаблоны. Трудно, естественно, определить тот водораздел, который мог бы считаться отправной точкой для более самостоятельного развития японской политологии. Но непреложный факт, что социально-политическая мысль Страны восходящего солнца к началу тысячелетия стала проявлять себя как вполне самостоятельное явление. У японской школы политологии, которой традиционно были свойственны осторожность и нелюбовь к резким оценкам, сейчас наметился некий новый динамизм, который, как считает японский политолог Т.Иногути, имеет двойственное значение. С одной стороны, это – энергия, исследовательский "драйв". С другой, это – непредсказуемость. Здесь, к сожалению, нет возможности перечислить даже малую часть имен японских исследователей фундаментальных проблем политической науки, которые заслуживают упоминания, и тем более представителей школы страновиков, которая традиционно сильна в Японии. Отмечу лишь сдвиг, происходящий в среде японских политологов в последние годы – постоянно растущую независимость. Японское академическое сообщество – своеобразная группа интересов, обладающая высоким уровнем рефлексии и саморефлексии и вполне эффективно доносящая потребности общества до власти. Японская политическая мысль представляет интерес для нас хотя бы в силу того, что она видит проблемы в своеобразном "дальневосточном" ракурсе, несколько отличном от американского или нашего, оперируя, однако, сходными критериями научного анализа. Еще одна особенность японской политологии – ее несогласие с концепцией истории Фрэнсиса Фукуямы и нежелание усматривать в глобальных сдвигах конца ХХ в. непререкаемой победы Запада. Вывод этот можно считать весьма характерным для системы взглядов, не склонной к традиционной западной дихотомии. Здесь мы наблюдаем модель мышления, отличную от дилеммы ("или – или, третьего не дано"). Зримо "дано третье": отказ от конфронтации – это скорее сдвиг в сторону синтеза и взаимодействия. "Плюралистический релятивизм", подразумевающий многообразные формы зависимости от внешних и внутренних условий, – это то поле анализа, в котором японская политология, как стало понятно в ходе дискуссий, чувствует себя вполне уверенно. Такой вот сплав зависимостей и независимости! Отход от схем американской политологии представляет собой особенность не только японской школы политологии (для нее подобный рывок можно считать феноменальным), но и других зарубежных школ (хотя США, несомненно, продолжают оставаться зачинателем и хранителем политологических традиций). Темой номера мы избрали международный политологический дискурс с целью дать панораму самостоятельных и плюралистичных подходов наших зарубежных коллег. Рубрику открывает статья выдающейся французской исследовательницы Анн де Тенги "Выход из империи: тяжелое наследство". Автор подробно, со знанием крутых поворотов нашей истории, описывает создание российской империи на протяжении веков. Отсюда становится понятным тот "послеоперационный шок", который мы испытали в 1991 г., в момент развала империи. Имперское сознание сохранилось? Но можно возразить, что подобные перипетии испытала и французская нация – от основания великой империи вплоть до ее краха. Таким образом, статья навевает мысли о любопытных исторических параллелях. Кстати, номер закольцован рецензией Я.Р.Стрельцовой на недавнюю книгу А. де Тенги "Москва и мир. Амбиция величия: иллюзия?" о российских претензиях на grandeur. Несомненный интерес представляет и статья видного японского политолога Нобуо Симотомаи "Холодная война в Восточной Азии и ‘проблема Северных территорий’". Это, пожалуй, образец непредвзятого анализа весьма болезненной темы. Автор дистанцируется от политических пристрастий, вводя в научный оборот некоторые ранее неизвестные архивные источники. Отметим также, что профессора де Тенги и Симотомаи – члены Международного консультативного совета "Полиса". Лапидарная статья американского политолога Майкла Ханта "Между империей и гегемонией: сумятица в политике США" – это не претендующая на фундаментальность, но яркая иллюстрация критического отношения целой группы американских политологов к имперской политике Белого дома. Интересны выкладки норвежского исследователя Ингара Бенонисена о методологии изучения партийной борьбы на примере пути Австрии к фашистской диктатуре, а также статья Я.Пакульски и Я.Василевски "Циркуляция политических элит: от лис к львам": экскурс в "политическую зоологию" позволяет авторам дать беспристрастный анализ преференций польской элиты. Элитология – это ведущая тема рубрики "Субдисциплина" настоящего номера, представленная яркой статьей О.Гаман-Голутвиной (с продолжением) и ее коллег. В портфеле редакции – несколько материалов по этой проблематике, а в ближайшее время нам поступит статья О.Крыштановской о российских элитах. Читатель обратит внимание и на необычный для нашего журнала эксперимент: мы публикуем статью К.Холодковского "Социологическое и историческое в общественном процессе", написанную ровно 40 лет назад! Тогда еще было не время ее публиковать, но сейчас остается только поражаться прозорливости автора: она нисколько не потеряла своей актуальности и очень современна. Надеемся, что представленные на Ваш суд статьи как зарубежных, так и отечественных авторов доказывают, что российская школа не уступает в уровне исследований западным. Кстати, Вы уже продлили подписку? Пора! Сергей Чугров